Основы психологии.
Автоматическая оценка целостного образа
Согласно данным Корена и его коллег, сопоставление рисунка Z, извлеченного из памяти, с тем, что мы ищем, оказывается гораздо более легким и быстрым, когда искомое Z находится среди закругленных букв, а не тех, которые состоят из прямых линий и углов, как и само Z, поскольку в последнем случае нам приходится обращать внимание на мелкие отличия. Другим объяснением этого факта является следующее: мы часто идентифицируем визуальные изображения благодаря «предшествующим вниманию» процессам — автоматической оценке целостного образа, однако, когда этого оказывается недостаточно, используем «сосредоточенное внимание» и осознанно ищем мелкие отличия нужного объекта.
В 1954 году Фред Эттнив из Орегонского университета предложил испытуемым представить определенные фигуры с помощью серий из десяти точек; обнаружилась тенденция помещать точки в те места, где направление контура менялось наиболее резко. Эттнив пришел к заключению, что мы узнаем формы на основании анализа «точек изменения». Он также разработал фигуры, весьма упрощенные по сравнению с реальностью, проводя прямые линии от одной такой точки к другой. Хотя этот прием сводит кривые линии к отрезкам прямой, такие фигуры все же оказываются немедленно узнаваемыми, как видно из рис. 26.
• Опытные читатели видят слова как целостные объекты, без разделения их на буквы, как это делают начинающие. Однако даже при быстром чтении происходит высокоскоростное обнаружение признаков, как показывают проведенные в 1960-е годы Элеанор Дж. Гибсон (женой Джеймса Гибсона, о котором речь шла выше) и ее коллегами из Корнелльского университета эксперименты. Они составили набор бессмысленных односложных слов, некоторые из которых подчинялись правилам английского языка и были произносимы (glurck, clerft), а другие — из тех же букв, но с перестановкой групп согласных — правила нарушали и были не выговариваемы (rckugl, ftercl).
Когда эти слова предъявлялись опытным читателям с помощью тахистоскопа, «законные» комбинации прочитывались гораздо легче, чем «незаконные», хотя ни одна из групп букв не составляла известного слова. Одним из возможных объяснений этого является такое: испытуемые произносили слова про себя, и им было легче удержать в кратковременной памяти произносимые звукосочетания, чем непроизносимые. Однако Гибсон повторила эксперимент в колледже Галлодета с глухими студентами, которые никогда не слышали соответствующих слов произнесенными, и результат оказался тем же. Это могло означать только одно: при восприятии каждого псевдослова читатели различали все буквы и сразу же определяли, какие группы подчиняются правилам английского произношения, а какие — нет.
• При изучении зрительных иллюзий ученые обнаружили, что если испытуемые получали инструкцию смотреть долго, а в некоторых случаях и перемещать взгляд по изображению, сила иллюзии убывала. Хотя особенности иллюзии и обманывали разум, внимательное разглядывание позволяло извлечь из них информацию о реальном положении вещей.
• В конце 1950-х — начале 1960-х годов Ирвин Рок, молодой психолог, впоследствии ставший видной фигурой в изучении восприятия, показывал испытуемым квадрат, наклоненный под углом 45°, и спрашивал, на что он похож; ответ был «ромб». Тогда исследователь помещал испытуемых в положение под углом 45°, в результате чего предъявляемый объект проецировался на их сетчатку в виде квадрата. Однако испытуемые видели помещение, в отношении которого квадрат был наклонен, и ощущали себя расположенными под углом к помещению; эти два источника информации, обработанной мозгом, заставляли их все еще видеть квадрат в виде ромба. Этот простой эксперимент кардинально повлиял на взгляды Рока на восприятие и побудил его прийти к выводу о том, что до тех пор, пока перцептивные феномены не будут проанализированы с точки зрения психологий, преждевременно рассматривать их на нейрофизиологическом уровне.