Форум
Консультации

Здесь рассказывается о том, что такое психологическая помощь, какой она бывает и когда следует обращаться к специалистам.

О проекте «ПсиСтатус»

В этом разделе мы говорим о смысле и назначении проекта.

Контактная информация

Подробнее об авторах проекта. Адреса, телефоны, карта проезда.

Новая деонтология. Глава 6. Искренность и притворство

Дитрих застонал и закрыл глаза. Ангелика дотронулась до его руки, в другой руке Акерманн сжимал записку.

-          Вы могли бы выслушать? – спросил он, наконец, переведя дыхание.

-          Думаю, да.

-          А я не знаю. Ничего не знаю… За что я проклят? За что меня ненавидят? Послушайте… Когда же кончится это мучение? Что-то из прошлого сводит меня с ума, - Дитрих вновь засмеялся, и глаза его заблестели. – Я боюсь самого себя. Слушайте же… Кажется, что-то такое было.

-          Ваше Абсолютное Знание?

-          Ха! Мое! Вот уж нет! Я не знаю, кто одержал победу, но, в любом случае, оно мне не досталось.

-          Возможно, - предположила Ангелика, - вы использовали не те средства, чтобы его найти, или не там искали. Не в той области, где оно на самом деле содержится.

-          Где же я мог искать? И что за средства вы можете мне предложить?

-          Я не знаю.

-          Вы критикуете мои методы. Предоставьте мне что-нибудь взамен. Я знал, что искать нужно посредством философии… И вот, представьте, что-то втерлось в мое сознание.

-          Вы сами, - произнесла девушка с такой уверенностью, будто бы ей были в совершенстве известны причины, приведшие ум Дитриха в его нынешнее положение.

И хотя ей было непонятно то, о чем он говорил,  весьма странно выражаясь и сетуя на плохую память, Ангелика чувствовала, что этот человек сам избрал себе путь, который привел его к безумию. И сделал это весьма решительно, хотя бы у него и был выбор.

-          Я не буду обсуждать это с вами. Довольно, вы и так много знаете. Вот… посмотрите, - Дитрих указал взглядом на записку, - вот человек, снискавший мое доверие. Старая записка… Весьма уж.

Он произнес это с легким пафосом.

-          Кто ее автор?

-          Господин Фитцель.

Девушка хотела еще спросить, но не осмелилась, он продолжал, переключившись на другую тему:

-          Я не придаю своим словам особого значения, и вы не придавайте. Пожалуйста, знайте только, что от страха избавиться невозможно, а я боюсь себя, потому что я грешен. Не смущайтесь так, я не стану обвинять себя и просить прощения. Лучше было бы, если бы я умер – крики в моей голове прекратились бы. Это я. Это моя совесть. Называйте, как хотите. Если бы вы знали, моя дорогая, как я ненавижу себя! Я лишился воли и действительно не понимаю, зачем мыслю, живу, действую, раз ступаю по пути греха, - он помедлил. – Вы меня не слушаете…

Ангелике нечего было ответить, ибо она понимала, так же, как понимали все люди, хотя бы раз в жизни говорившие с Дитрихом: уверять его в обратном бесполезно. Это оказалось бы ложью, а он ее заметил бы. Поэтому девушка промолчала.

-          Конечно, я могу вас понять. Знаете, многие всегда слушали меня – так я думал, ибо они хотели, чтобы я так думал. Но мне удалось раскрыть их притворство, и отныне вы узнаете, что значит это безразличие. Уважаемый Пауль ненавидит меня… Не противоречьте – я это познал. Ответьте только на вопрос: кто станет слушать сумасшедшего?

Ангелика словно онемела – она сидела неподвижно, опустив глаза, и по-прежнему молчала.

-          О, я бы мир отдал, чтобы увидеть отца Акселя, - начал Дитрих, растягивая слова. - Весьма милые фразы – притворство, последнее усилие некогда всесильной добродетели утешить больное сознание. Звучит так: «Что же? Ты этого ищешь? Вот, забирай и умиляйся». Он попал в точку – я умиляюсь, довольный и счастливый!

-          Он желает вам добра, поэтому искренен с вами, будьте и вы к нему милосердны.

-          Я виноват, я сам отказался от его помощи, сам отстранил его руку. Да во мне ничего этого не осталось. Я ужасен, я боюсь, что он не тот, каким я его представляю. Мне бы хотелось видеть отца Акселя всегда таким, каким он показался мне в тот первый день. Помню лишь ощущение спокойствия и радости, снизошедшие на меня, когда я впервые с ним говорил. Вдруг он лжет мне, чтобы не дай Бог не потревожить моей души?

-          Этот человек не может лгать.

-          Но реальность холодна, - быстро проговорил Дитрих, приподнимаясь, и схватил Ангелику за руку. – Вы не представляете, как глубок холод. И не надо вам этого знать, - он склонился над ее руками.

-          Не бойтесь.

-          Просить понимания – это немощь. Невозможно в одиночку справиться со страданием, поэтому нужен кто-то сторонний, кто мог бы разделить его. «Дайте мне понимания!» - последний крик отчаявшегося, апелляция к пустоте.

-          Эта пропасть не имеет дна, - сказал Голос. – О, как она глубока, в ней содержится неисчерпаемое страдание. Это кладезь ужасов и неописуемое бездонное хранилище мученического вдохновения.

-          Пусть это останется вашей тайной. А теперь уходите, - проговорил Дитрих.

Ангелика встала и он отпустил ее руки. В голове девушки закружились мысли, она нуждалась в уединении прямо сейчас, ибо только так могла сделать какой-то определенный вывод из их разговора, если здесь уместно говорить об определенности. Она пошла к двери, захватив с собой книгу, лежавшую на самом верху одной из полок. Девушка уже взялась за ручку, как голос Дитриха, почти срывающийся на крик, остановил ее:

-          Нет, умоляю вас, положите! Это не мое и не ваше! Я вам не позволю!

Ангелика быстро вернула книгу на прежнее место.

-          Это книга господина Фитцеля? Я не знала. Мне следовало догадаться – сочинения Ансельма Кентерберийского…

-          Уйдите, уйдите, и никогда больше этого не делайте. Уходите, ну же!

-          Простите, я не хотела.

-          С какой легкостью люди смешивают сокровенное и пошлое, публичное – от этой смеси становится тошно самым заурядным циникам.

Когда дверь закрылась, Дитрих замолчал, откинулся на подушки и закрыл глаза. Он лежал и никак не мог сосредоточиться на времени. Сумрак давно наполнил окружающее его пространство. Так мало темноты, чтобы он мог спрятаться от себя, от Элеоноры, от остальных, кто желает причинить ему зло, пока некому придти на помощь, некого позвать. У него сильно болела голова, и хотелось спать. Он решил встать и пройтись, дабы развеять набежавшие страхи, но, чувствуя, что ему становится хуже, так и не двинулся с места. Вновь болезненные ощущения во всем теле заставляли Дитриха почти стонать от беспомощности. Ясность рассудка пропадала, но никто не приходил к нему. Звать Пауля – худшее, до чего можно было додуматься. Безотчетный страх поглощал его сознание. Габен в любой ситуации оставался глухим к его просьбам, он лишь механически выполнял свои функции и просил успокоиться. Так думал Акерманн. Посмотрев в потолок, потом на стены, он с

Подписка на рассылку

Статьи по психологии

Пациентам:

О нас

Особенностью нашего подхода и нашей идеологией является ориентация на реальную помощь человеку. Мы хотим помогать клиенту (пациенту) а не просто "консультировать", "проводить психоанализ" или "заниматься психотерапией".

Как известно, каждый специалист имеет за плечами потенциал профессиональных знаний, навыков и умений, в которые он верит сам и предлагает поверить своему клиенту. Иногда, к сожалению, этот потенциал становится для клиента "прокрустовым ложем" в котором он чувствует себя, со всеми своими особенностями и симптомами, не уместным, не понятым, не нужным. Клиент,  даже, может почувствовать себя лишним на приеме у специалиста, который слишком увлечен собой и своими представлениями. Оказывать психологическую помощь или предлагать "психологические услуги" - это совсем разные вещи >>>

Карта форума

Страницы: 1 2 3

Москва, Неглинная ул., 29/14 стр. 3

Тел.: +7 (925) 517-96-97

Написать письмо

2006—2018 © PsyStatus.ru

Использование материалов сайта | Сотрудничество и реклама на сайте | Библиотека | Форум