История психоанализа
- Критика психоанализа в связи с недостатком эмпирических исследований
В истории американской психологии академическое научное сообщество пережило период, в течение которого возможности непосредственной экспериментальной проверки психоаналитических гипотез воспринимались с большим энтузиазмом и оценивались довольно высоко.
Психоаналитики и теоретики психоанализа, со своей стороны, предпочитали отмалчиваться, соблюдая таким образом традицию, начало которой положил ответ Фрейда на сообщение американского психолога Розенцвейга. Розенцвейг проинформировал Фрейда о том, что данные экспериментальных исследований подтверждают одну из психоаналитических гипотез, на что Фрейд ответил: «Я с интересом ознакомился с вашими экспериментальными работами но проверке психоаналитических постулатов. Очень высоко ценить эти подтверждения я не могу, поскольку достаточное количество надежных наблюдений, на которых покоятся эти постулаты, делает их независимыми от экспериментальной проверки. И все же она не повредит».
Я полагаю, что скептическое отношение к возможностям экспериментальных исследований применительно к подтверждению психоаналитических гипотез во многом обосновано. Довольно часто экспериментальным исследованиям не достает «экологической валидности».
В лабораторных условиях каждый изучаемый психоаналитический феномен воспроизводится но отдельности, вне естественного контекста жизни, а связь самих экспериментальных исследований с психоаналитическими гипотезами, которые становятся объектом проверки, остается неясной и довольно отрывочной. Например, в рамках исследования, рассчитанного на проверку определенных гипотез, связанных с психоаналитическим понятием вытеснения, пытаются выяснить, забываются ли эмоционально окрашенные ассоциации быстрее, чем ассоциации, вызванные нейтральными понятиями; воспроизводятся ли приятные воспоминания лучше, чем неприятные. Если такого рода эксперименты призваны вынести окончательный приговор психоаналитическому понятию вытеснения, то они действительно заслуживают скептического отношения.Лично я считаю, что все вместе взятые экспериментальные исследования, цель которых заключалась в проверке различных психоаналитических теорий, не принесли никаких результатов. Я и впрямь не знаю ни одного исследования, в ходе которого были бы получены убедительные доказательства существования процесса вытеснения,
занимающего центральное положение в психоанализе, не говоря уже о его значении в качестве патологического фактора в этиологии неврозов. --more--
Результаты большинства исследований, целью которых является поддержка психоаналитических гипотез, могут служить доказательством или считаться подтверждением правомерности лишь тех утверждений, которые явились объектом проверки. Следовательно, эксперименты проводятся с намерением выявить или подтвердить существование некоего феномена или процесса, предположительно связанного с психоаналитической теорией.
Для модификации, совершенствования или развития психоаналитической теории результаты этих исследований не имеют никакого значения. С этой точки зрения, они не могут выполнять даже эвристические функции. Подводя итог, можно со всей уверенностью утверждать, что непосредственная экспериментальная проверка психоаналитических гипотез по сей день не оказала, но существу, никакого влияния на развитие основного корпуса психоаналитической теории.
Косвенная проверка психоаналитических теорий.
Я убежден, что, по иронии судьбы, именно те исследования, которые не предусматривают непосредственной экспериментальной проверки психоаналитических теорий и результаты которых, следовательно, имеют лишь косвенное отношение к психоанализу, оказывали и продолжают оказывать на развитие психоаналитической теории большее влияние, чем попытки непосредственной экспериментальной проверки. Обратимся к данным, полученным в ходе исследований, которые не были связаны с психоаналитической теорией и целью которых не являлась проверка психоаналитических гипотез.
Подходящим примером является исследование отношений между матерью и ребенком. Совсем недавно в своей работе я показал, каким образом исследование взаимной привязанности матери и ребенка, включавшее в себя классический эксперимент с животными, проведенный Харлоу, продемонстрировало принципиальную несостоятельность фрейдовских гипотез об объектных отношениях.
Фрейд утверждал, что определенное значение, которое объект приобретает для ребенка, и привязанность ребенка к объекту объясняются исключительно тем, что объект выполняет роль или задачу, связанную с утолением голода и удовлетворением либидозных потребностей. Однако результаты исследований в этой области свидетельствуют в пользу мнения Фейрборна, который утверждал, что энергия либидо устремляется скорее к самому объекту, чем к ощущению удовольствия. --more--
Аналогичное подтверждение получило и предположение Боулби, согласно которому в основе взаимной привязанности матери и ребенка у большинства видов, в том числе у человека, лежит автономное влечение. Несмотря на то что скорее всего исследования взаимной привязанности матери и ребенка но большей части не могли оказать непосредственного влияния на развитие психоаналитической теории, этот пример указывает на то, что даже незначительных изменений парадигмы в рамках современного психоаналитического мировоззрения, вызванных результатами научных исследований, оказалось достаточно для того, чтобы повлиять на развитие этой теории в Северной Америке.
Теорию влечений довольно скоро сменили теория самости и различные теории объектных отношений. Многие исследования взаимной привязанности матери и ребенка не имели никакого отношения к психоаналитическим гипотезам. Тем не менее их результаты косвенным образом оказали на психоаналитическую теорию куда большее влияние, чем предшествующие попытки непосредственной экспериментальной проверки психоаналитических гипотез.
Причины этого лежат на поверхности: «экологической валидностью» и способностью извлекать дополнительные сведения о предмете, имеющем значение для психоанализа, говоря точнее, о формировании объектных отношений, обладают лишь те исследования, которые имеют косвенное отношение к психоанализу. На мой взгляд, пример взаимосвязи экспериментальных исследований обоюдной привязанности матери и ребенка и развития психоаналитической теории заставляет о многом задуматься. «Пуристы» от психоанализа не устают повторять, что значение для психоаналитического исследования имеют лишь те сведения, которые были получены в рамках конкретной психоаналитической ситуации.
То обстоятельство, что сведения подобного рода служат основой для развития психоаналитической теории лечения, едва ли может наделить их исключительным правом при формулировании обобщающих психоаналитических теорий развития личности или природы и происхождения психопатологии. Психоаналитические теории постоянно испытывают разнообразные влияния, к числу которых относятся не только открытия, сделанные в рамках иных научных дисциплин, но и современная система ценностей, мировоззрение, дух времени.
Учитывая то обстоятельство, что подобное влияние так или иначе неизбежно, на мой взгляд, теоретики психоанализа поступили бы конструктивно и целесообразно, если бы учли научные открытия, сделанные в рамках иных дисциплин, и признали соответствующую критическую оценку психоаналитических теорий.
Это имеет значение и для психоаналитического образования. Психоаналитики не только должны быть образованными и компетентными специалистами в области психоаналитической практики и теории, но и дополнительно, пусть и в меньшем объеме, получать знания но смежным дисциплинам.