Психологические зависимости. Игромания-страсть к азартным играм
Страсть к азартным играм — тоже смещенное выражение конфликтов вокруг инфантильной сексуальности, вызванное страхом утраты необходимых гарантий от тревоги и чувства вины. Как правило, эти конфликты концентрируются вокруг мастурбации.
Возбуждение от игры соответствует сексуальному возбуждению: победа — оргазму (и совершению убийства), проигрыш — наказанию кастрацией (и роли погубленного). Как компульсивиый невротик придумывает разнообразные заклинания, чтобы принудить Бога позволить мастурбацию и освободить его от чувства вины за это прегрешение (обычно безуспешно), так и игрок искушает Судьбу объявить, благосклонна ли она к его игре (мастурбации) или собирается его кастрировать. Наподобие всех конфликтов вокруг мастурбации игровая активность здесь тоже служит козлом отпущения нежелательных (враждебных) фантазий, выполняя посредническую миссию. Интенсивность конфликтов вокруг получения «ресурсов» снова представляет намек на оральную фиксацию, кроме того, выражен анальный компонент (играют роль деньги).
Всего этого, однако, едва ли достаточно, чтобы объяснить особое пристрастие к азартным играм. Игрок по существу бросает вызов Судьбе и принуждает ее делать выбор: за или против него. Удача означает обещание покровительства (нарциссическое удовлетворение) в будущих инстинктивных актах. Но более важно, что типичный игрок сознательно или бессознательно верит в свое право просить Судьбу об особом покровительстве. Играя, он пытается магическим способом вынудить Судьбу исполнить ее «обязанность»; тем не менее азартная игра — это борьба с Судьбой. Игрок угрожает «убить» Судьбу, если она откажет ему в необходимых ресурсах, и готов ради этого сам подвергнуться риску убиения. В действительности бессознательные «мастурбационные фантазии» об азартных играх вращаются вокруг отцеубийства.
Страстный игрок в лотерею вел себя, словно был уверен, что однажды обязательно выиграет
В честных играх шансы проигрыша и выигрыша равны. Игрок смеет вынуждать богов принимать решение относительно него, надеясь на прощение, но даже проигрыш (приговор или казнь) представляется ему предпочтительнее невыносимого давления суперэго.
Если выигрыш означает мятеж в целях получения требуемого, то проигрыш бессознательно выглядит как заискивание в тех же целях.
На самом деле многие импульсивные действия не только выражают инстинктивные влечения, но также выполняют требования сурового суперэго. Игрок, со временем, оказывается поверженным, поджигатель и вор — пойманными.
Импульсивное поведение часто обнаруживается среди моральных мазохистов с сильной потребностью понести наказание. Такое поведение не отличается качественно от компульсий и перверсий. Многие компульсии служат удовлетворению требований суперэго посредством наказания, и некоторые эксгибиционисты испытывают искушение, только когда поблизости полицейский.
Количественная градация тем не менее существует: в картине импульсивных неврозов конфликт с суперэго занимает преобладающее место. Истинный игрок со временем должен потерпеть крах. Вовлечение в импульсивные действия суперэго и инстинктов проявляется и в том факте, что при импульсивных неврозах, подобно маниакально-депрессивным расстройствам, часто встречается чередование периодов, исполненных чувством вины, и периодов, в которых суперэго,
Занятие мастурбацией тоже представляет собой своеобразную игру, и в этом ее сходство с азартными играми. Психологическая функция игры состоит в избавлении от крайнего напряжения посредством его повторения или предвосхищения в произвольно избранных степени и времени. В детстве и подростковом возрасте мастурбация — в известном смысле игра сексуальным возбуждением, знакомство эго с этим возбуждением и обучение его контролировать. Вначале азартная игра мыслится как забава, у оракула как бы шутливо спрашивают, какое решение он примет в более серьезной ситуации. Под давлением внутреннего напряжения собственно игровая суть может быть утрачена, тогда эго теряет способность контролировать наступление событий и подвергается разрушению порочным кругом тревоги, неистовой потребностью в заверениях и тревогой относительно этой неистовости. Приятное времяпрепровождение становится делом жизни и смерти.