Форум
Консультации

Здесь рассказывается о том, что такое психологическая помощь, какой она бывает и когда следует обращаться к специалистам.

О проекте «ПсиСтатус»

В этом разделе мы говорим о смысле и назначении проекта.

Контактная информация

Подробнее об авторах проекта. Адреса, телефоны, карта проезда.

Сексуальные нарушения. Фетишисткое объектное отношение

Флоранс

Флоранс чуть более сорока лет, это чрезвычайно элегантная и изысканная женщина. Ее второй брак кажется очень удачным, но она все еще находится под воздействием супружеских трудностей, пережитых в первом браке. Когда она об этом вспоминает на предварительной встрече, обнаруживается вся глубина ее депрессивного состояния, что, однако, не мешает ей в повседневной жизни, и особенно в профессиональной, быть предприимчивой, интересной, живой. У аналитика возникает контрастное впечатление, как если бы перед ней находились две женщины. Но позитивная сторона пациентки привела аналитика к решению проводить с ней анализ, хотя на первичном интервью у нее возникли сомнения: отсутствие сновидений, нежелание говорить о сексуальной жизни...

Сразу же аналитик чувствует, что находится в особенной ситуации: Флоранс ее обездвиживает, сковывает. Сначала Флоранс сама определяет ритм работы: два сеанса в неделю для практических неизбежных проблем, но, по возможности, без дискуссий. И в первый период анализа пациентка главным образом рассказывает, а не ассоциирует: рассказывает о своих настоящих и прошлых страданиях, о непостоянстве интереса матери к ней, о «провалах» отца, о ее неудачном первом браке, о чувстве вины из-за того, что она не уделяла должного внимания детям. Постепенно устанавливается некоторая монотонность: аналитик мало что может сказать и еще меньше — интерпретировать; она слушает и проявляет эмпатию без того, чтобы что-то делать с этим материалом.

Ощущение полной обездвиженности обостряется, когда пациентка объявляет, что собирается получать профессиональное образование: она должна изменить свое расписание, и, говорит она, иногда она будет приходить только один раз в неделю, тем не менее она будет платить за два сеанса. Не принимая этого изменения, аналитик понимает, какое большое значение пациентка придает анализу. При этом очевидна вся парадоксальность ее представления, приводящая аналитика в растерянность, поскольку в действительности пациентка сокращает время анализа.

В следующем году, получив новый диплом, она переходит на новую должность, которая, конечно же, вынуждает ее — и аналитика тоже — изменить расписание, возвращаясь к двум сеансам. Аналитик не может мгновенно разрешить проблему расписания. К тому же то, что она вновь оказывается поставленной перед фактом, приводит аналитика в ярость, в чем она сразу не отдает себе отчета, но что сквозит в несколько измученном тоне ее голоса.

Аналитик реагирует выражением усталости и боится, как бы анализ не увяз по причине контртрансферентных проявлений, которые на данный момент вызывали у нее чувство вины. В действительности за тем, что проявлялось как сдержанность или осторожность со стороны пациентки, стояло активное исследование себя, велся настоящий опрос старых друзей матери. Тогда она начинает связывать то, что ощущала как внезапную потерю интереса к ней матери, с тем фактом, что, находя очередного любовника, мать отправляла ее, хотя она была еще совсем маленькой, на ночь, на день или на более долгое время к всегда готовой услужить знакомой. «Это,— говорит она,— как если бы она меня сдавала в камеру хранения!» Таким образом, путем отреагирования пациентка вызвала у аналитика чувство, что сама аналитик была сдана в камеру хранения. В парадоксальном отношении отреагирования она посылала аналитику чувства, которые никогда не могли не только производиться матерью, но и просто выражаться и признаваться, устанавливая связь между матерью и ребенком, которые формировались как две разные и индивидуальные личности.

Следующее происшествие становится определяющим: однажды аналитик звонит ей и говорит, что не сможет принять ее завтра. На следующем сеансе она объясняет, что она почувствовала: сначала она обрадовалась, что у нее будет время заняться дочерью, которой надо было помочь. Но потом она подумала, что это не было в привычках аналитика так поступать и что, наверное, она заболела, иначе быть и не могло. Она была этим очень взволнована: «Вы перевоплотились,— сказала она.— Впервые вы стали для меня человеком с чувствами и страданиями. Нет, не впервые: несколько недель назад я вам объясняла, что мне очень трудно выслушивать сообщения о проблемах моей дочери. Вы мне тогда сказали, что не всегда возможно найти нужное слово и соответствующую дистанцию. Вы это сказали так, что я подумала, что и у вас тоже возникают трудности с близкими. И это мне согрело сердце». Аналитик связала эту фразу с тем, что она говорила пациентке в ярости (в скрытой ярости), которая могла бы их привести к разрыву, но которая — отреагирование в ответ на отреагирование — заставила ее оказаться живой и отделенной от пациентки. И именно тогда пациентка и призналась, насколько она боялась, что аналитик скажет, что анализ с ней невозможен, и сдаст ее в камеру хранения.

Но в течение первого периода анализа именно Флоранс сдала аналитика в камеру хранения. Думается, что там речь шла, как минимум, о том, что Эвелин Кестемберг назвала фетишистским отношением к объекту. Аналитик, оказываясь обездвиженным, вынужден не проявлять никаких чувств и даже сам не воспринимает их. Речь идет о настоящей фетишизации, при которой внешний объект не существует как таковой, однако он необходим, чтобы гарантировать нарциссическую целостность субъекта. Сама обездвиженность аналитика дает пациенту магическую власть, которая предоставляет ему подтверждение собственного существования. Но в то же время такая ситуация рискует привести к увязанию, пока повторение отреагирований остается непонятым и пока аналитик остается захваченным и беспомощным перед ними.

Вывести из этой ситуации может только отреагирование аналитика в ответ на отреагирование пациента: тон вмешательства аналитика обнаруживает его ярость, хотя бы ярость в виде утомленности. И аналитик тогда осознает, что то, что он переживает, что его заставляют переживать,— это то, что вы можете почувствовать, когда вас сдают в камеру хранения,— чувства ребенка, превращенного в упаковку, в вещь: сначала ярость, а потом страдание. Это позволяет аналитику пережить свои чувства как настоящий перенос в анализе. Необходимо было, чтобы аналитик «перевоплотился», для того чтобы выйти из этого фетишистского отношения, успокаивающего, но заточающего. Аналитик не давал интерпретации. Но именно на уровне холдинга и могла установиться коммуникация между пациентом и аналитиком. Рэймон Кан (Cahn, 2002) в работе «Конец кушетке?» пишет, что самое главное заключается в том, «чтобы аналитик, идя по контртрансферентному пути, вызвал к жизни крик, который пациент сам не может издать».

Хотите разместить эту статью на своем сайте?

Страницы: 1 2 3 4

Подписка на рассылку

Статьи по психологии

Пациентам:

О нас

Особенностью нашего подхода и нашей идеологией является ориентация на реальную помощь человеку. Мы хотим помогать клиенту (пациенту) а не просто "консультировать", "проводить психоанализ" или "заниматься психотерапией".

Как известно, каждый специалист имеет за плечами потенциал профессиональных знаний, навыков и умений, в которые он верит сам и предлагает поверить своему клиенту. Иногда, к сожалению, этот потенциал становится для клиента "прокрустовым ложем" в котором он чувствует себя, со всеми своими особенностями и симптомами, не уместным, не понятым, не нужным. Клиент,  даже, может почувствовать себя лишним на приеме у специалиста, который слишком увлечен собой и своими представлениями. Оказывать психологическую помощь или предлагать "психологические услуги" - это совсем разные вещи >>>

Карта форума

Страницы: 1 2 3

Москва, Неглинная ул., 29/14 стр. 3

Тел.: +7 (925) 517-96-97

Написать письмо

2006—2018 © PsyStatus.ru

Использование материалов сайта | Сотрудничество и реклама на сайте | Библиотека | Форум