Детский психоанализ. Трансгенерационная передача и фантазийное взаимодействие
Организация фантазийных взаимодействий
Поясним представление о фантазийных взаимодействиях конкретным примером: трехмесячный младенец слышит голос своей матери, или замечает ее шаги, или видит ее приближение. Пробудившись, он протягивает к ней руки. Описывая социальные взаимодействия привязанности, Джон Боулби (Bowlby, 1969) предлагает гипотезу, по которой этот жест у человеческого ребенка является филогенетическим остатком программ цепляния детенышей приматов к шерсти на груди самки и близок к поведению, определяющему хватательный инстинкт человека, описанный И. Германном (Hermann, 1972).
Мы по-другому опишем генезис этого предвосхищающего жеста младенца: младенец протягивает руки (запрограммированный ранний навык), и мать воображает значение этого жеста по принципу творческих предвосхищений: «Он хочет, чтобы я взяла его на руки»; младенец привыкает к тому, что мать берет его на руки, и у него появляется представление об этой ситуации, которую предвосхищает его поведение.
Можно также следующим образом описать взаимодействие, предполагающее психические репрезентации двух партнеров: мать, со своей стороны, воспитывает своего младенца, вкладывая свою внутрипсихическую и внутриличностную жизнь в материнскую заботу; младенец инвестирует свою мать еще до того, как воспринимает ее. Этот афоризм, который я предложил уже давно, выражает основополагающую гипотезу Фрейда, по которой репрезентация предмета удовлетворения (галлюцинация удовольствия) возникает от закрепившихся опытов удовлетворения потребностей. К этому принципу психоаналитической теории следует добавить (мы отметим многочисленные последствия этого утверждения): младенец способен заявить, что его мать — это мать: ребенок делает из своей матери мать, что хорошо иллюстрирует метафора Д. Винникотта, по которой младенец, смотрящий на свою мать, видит два объекта: глаза своей матери и мать, смотрящую на него (Winni-cott, 1971).
В этих условиях появляется мысль об интенсивности аффективных обменов, проявляющихся в диаде мать-дитя. Аффективной синхронизации было посвящено много наблюдений. Даниель Штерн показал, как они согласуются и гармонизируются (Stern, 1986). Со своей стороны, я упоминал «купание в аффектах» (Lebovici, 1983). Взаимная настройка подтверждена на модальном и трансмодальном уровне. Повседневный опыт показывает, что она проявляется в многочисленных видах общения, в выражениях, анализ которых представляется несколько искусственным: речь идет, например, о мимическом, тоническом и голосовом общении. Этот последний пример интересен, поскольку показывает, что мать, общаясь с ребенком голосом, как правило, выражает свое желание получить синхронную реакцию удовольствия у ребенка, даже когда ему всего несколько недель. Когда ребенку несколько месяцев, она может выразить свою амбивалентность, свою ненависть, если воспользоваться выражением Винникотта (Winnicott, 1947): когда мать купает ребенка, она ругает его, говорит ему грубые слова, но выражение ее голоса преобладает над злым значением слов, и ребенок отвечает на ее обращение радостным возбуждением (Rabain-Jamin, 1986).
В одной из своих последних работ Б. Джибелло предлагает оригинальную гипотезу, согласно которой первые репрезентации младенца, в непрерывности опыта заботы, относятся не к ситуациям (репрезентации вещей) или словам (вербальные репрезентации), а к психомоторным изменениям (репрезентации равновесия), что предполагает, это у ребенка есть «знание» «чего-то — кого-то», которое способствует изменению этого равновесия (Gibello, 1984). Он называет этот протообъект репрезентации эпистемическим объектом.
Как бы там ни было, мы предполагаем, что эти аффективные интеракции происходят в поиске репрезентаций; как пишет М. Пиноль-Дурьез (Pinol-Douriez, 1984), аффект жаждет репрезентаций. Здесь мы возвращаемся к мысли, что в ситуации близости при аффективном общении создаются репрезентации протообъектов, которые относятся к области того, что Фрейд назвал «первичными идентификациями». Именно на этом уровне происходит обмен репрезентациями, настолько насыщенными аффективными вложениями, что следует учитывать роль трансгенерационной передачи. Она способствует установлению места младенца в воображении матери, в ее системе скрытых мыслей.