Форум
Консультации

Здесь рассказывается о том, что такое психологическая помощь, какой она бывает и когда следует обращаться к специалистам.

О проекте «ПсиСтатус»

В этом разделе мы говорим о смысле и назначении проекта.

Контактная информация

Подробнее об авторах проекта. Адреса, телефоны, карта проезда.

Детский психоанализ. Кризис подросткового возраста

Пубертат ребенка, растущего в семье, имеет отклики в психике родителей. Они вспоминают о своем собственном пубертате и чувствуют возрастание возбуждения, связанное, в частности, с реактивацией их эдипальной связи со своими собственными родителями. Это возрастание родительского возбуждения часто обостряет кризис жизненной среды, в которой осуществляется своего рода самооценка родителей относительно реализации их ранних нарциссических идеалов. Стремление к нарциссическому и эротическому удовлетворению у таких родителей создает своего рода второй подростковый возраст, зеркально отображающий подростковый возраст их ребенка.

Если пубертатный кризис родителей происходил удовлетворительно, реактивация их внутренних конфликтов не мешает им позитивно идентифицироваться со своим ребенком и сопровождать его на этапе пубертатного созревания.

Наоборот, если пубертат родителей был травматичным, пубертат ребенка вызывает у них патогенный избыток внутреннего возбуждения, который производит новый эффект — «рецидив» с приведением в действие различных защитных механизмов: вытеснения, отрицания, расщепления, подавления, проективной идентификации. Последний механизм размывает границы самости подростка и вовлекает его в родительскую проблематику, причем может вызывать у него различные психопатологические симптомы. Изгнание является еще одним способом патологической транзакции между родителями и подростком, и, если оно становится единственным способом, выбранным для разрешения внутрисемейной напряженности, вероятны побеги из дома и попытки самоубийства.

История Коринны хорошо иллюстрирует это явление пубертатного патологического «резонанса» между поколениями.

Коринна в возрасте 12 лет была направлена ко мне больничным педиатром после пребывания в реанимационном блоке педиатрического отделения. Она была госпитализирована вследствие серьезной попытки самоубийства путем приема большой дозы центрального анальгетика.

Первоначально Коринна и ее родители отрицают важность проблемы, желая забрать девочку из больницы. Реаниматоры добиваются через судью ее принудительного пребывания в больнице для проведения психологической диагностики. Параллельно начато социальное расследование ее семьи.

Постепенно Коринне удается выразить депрессивные темы в беседе с психологом реанимационной службы. Психолог отмечает жалобы Коринны: девочка считает, что не может выполнить требования матери; Коринна очень тревожится и не желает возвращаться домой, она предпочитает быть помещенной в интернат по выходе из больницы. После своего перехода в педиатрическое отделение она начинает вновь отрицать какое-либо аффективное страдание. Такой образ действий оценивается педиатрами как следствие аффективного шантажа ее матери, которая боится, что ее лишат родительских прав на дочь и маленького сына, если Коринна все расскажет, в частности, психологу.

Затем Коринна и ее родители становятся более сговорчивыми; они соглашаются на встречу со мной. Коринна — старшая дочь в семье из пяти детей. Две ее младшие сестры в возрасте пяти и девяти лет, а также трехмесячный брат живут в семье. Еще одна сестра, которой исполнилось 10 лет, помещена в медико-воспитательное учреждение. Мать не имеет профессии, отец — рабочий общественного транспорта.

Сознательно Коринна не признает свою попытку самоубийства как таковую. Она связывает прием медикаментов с сильными болями в животе, от которых она страдала в течение недели и органическая причина которых не была установлена врачом.

Мать считает, что эти боли знаменуют наступление пубертата, поскольку сама она страдает от болей в животе во время менструаций; двоюродная сестра Коринны, которой 16 лет, тоже принимает лекарства от таких болей.

Мать добавляет, что у нее не было менструаций до 16 лет, и говорит мне со слезами на глазах: «У меня была задержка в развитии... Я потеряла своего отца. Он умер, когда мне было 10 лет, и тогда меня поместили на воспитание в интернат, где меня семь с половиной лет учили читать и писать... Есть вещи, которые я не могу сказать при Коринне». Коринна быстро выходит из комнаты, и ее мать продолжает говорить мне: «Меня ненавидела вся моя семья; меня не хотели видеть рядом с моими сестрами и братьями. После пансиона я вернулась к матери и прожила с ней еще год. Затем я стала жить с мужчиной, работала на фабрике, была беременна Коринной от другого мужчины (не того, который является моим нынешним мужем). Он меня бил... Я ушла от него на шестом месяце беременности... Потом я вернулась домой, к матери... Ее там не было... Он все время был в больнице, в психиатрическом отделении... Мои сестры поместили Коринну к кормилице... Мне было 18 лет, я не могла высказать своего мнения».

Затем мать добавляет, что она могла взять Коринну к себе только при условии, что выйдет замуж. В такой ситуации они и поженились с ее нынешнем мужем.

Муж удочерил Коринну и принял ее к себе в дом в возрасте девяти месяцев. Во время беседы со мной мать выражает сильную депрессивную тревогу при мысли, что Коринна может узнать правду, которую все труднее и труднее скрывать. «Она такая, что не умеет держать язык за зубами...» Таким образом, есть риск раскрытия тайны. Мать оправдывает свое беспокойство примером уже упоминавшейся двоюродной сестры: эта девочка узнала от третьих лиц, что ее отец на самом деле не является ее настоящим отцом, и стала его ненавидеть. Наконец мать упоминает о своем страхе лишения родительских прав на Коринну.

Она также говорит об атмосфере постоянной враждебности, которую чувствует в своей деревне. Анонимными телефонными звонками кто-то требует, чтобы она сказала правду дочери. Сказали даже, что лучше бы Коринна оказалась «в яме» (умерла).

Во время беседы муж в основном остается молчаливым и сдержанным. Он, по-видимому, меньше, чем его супруга, опасается внезапной перемены отношения Коринны к нему. Я вмешиваюсь, стараясь смягчить драматизм ситуации, высказывая поверхностные замечания относительно проблемы отцовства, давая понять, что открытие тайны мне кажется менее порождающим тревогу, чем ее дальнейшее сокрытие, поскольку Коринна в атмосфере тревоги и невысказанности, в которой она находится, может самостоятельно выстроить еще более подавляющие нереальные гипотезы... В эту минуту Коринна внезапно входит в комнату: она смотрит на мать, вытирающую слезы, и, сразу же начиная плакать, говорит: «Я не хочу оказаться на мамином месте». Я объясняю Коринне, что ее родители доверили мне некоторую информацию относительно нее, и они обязательно расскажут ей обо всем, когда будут готовы это сделать. Коринна соглашается с некоторым облегчением на продление своего пребывания в больнице, предписанное судьей.

Назавтра я принимаю Коринну наедине. Она спонтанно выражает свою пубертатную озабоченность. Она говорит мне: «Я слишком мала, чтобы иметь менструации, лучше, чтобы они у меня начались в шестнадцать лет, как у мамы». Она хватает лист бумаги с моего стола и рисует голову кота серого цвета, начиная с больших ушей. Изобразив глаз, затем закрытый рот, она останавливается и молчит. Я обращаю ее внимание на то, что у кота нет тела, что побуждает ее сказать, что она не умеет рисовать тело. Наконец ей это удается, по моим подсказкам. На мой вопрос, как зовут кота, она отвечает: «Микки... Я не знаю, как это пишется»,— и пишет «Микель» рядом с ухом кота. Я читаю вслух это имя и спрашиваю, кого в ее семье зовут Мишель. «Моего отца»,— отвечает она. Затем она выражает желание вновь увидеть своего маленького брата, чтобы позаниматься с ним, как это учит делать ее мать. Наконец, Коринна говорит мне о своем дне рождения через два дня после ее попытки самоубийства.

 

А наши специалисты помогут Вам подобрать лучшее шампанское в Москве.

Хотите разместить эту статью на своем сайте?

Страницы: 1 2

Подписка на рассылку

Статьи по психологии

Пациентам:

О нас

Особенностью нашего подхода и нашей идеологией является ориентация на реальную помощь человеку. Мы хотим помогать клиенту (пациенту) а не просто "консультировать", "проводить психоанализ" или "заниматься психотерапией".

Как известно, каждый специалист имеет за плечами потенциал профессиональных знаний, навыков и умений, в которые он верит сам и предлагает поверить своему клиенту. Иногда, к сожалению, этот потенциал становится для клиента "прокрустовым ложем" в котором он чувствует себя, со всеми своими особенностями и симптомами, не уместным, не понятым, не нужным. Клиент,  даже, может почувствовать себя лишним на приеме у специалиста, который слишком увлечен собой и своими представлениями. Оказывать психологическую помощь или предлагать "психологические услуги" - это совсем разные вещи >>>

Карта форума

Страницы: 1 2 3

Москва, Неглинная ул., 29/14 стр. 3

Тел.: +7 (925) 517-96-97

Написать письмо

2006—2018 © PsyStatus.ru

Использование материалов сайта | Сотрудничество и реклама на сайте | Библиотека | Форум