Зигмунд Фрейд и психоанализ. Страсти в истории психоанализа
Поражает, что в истории психоанализа очень рано Сабина Шпильрейн пришла к пониманию того, что было великим открытием Фрейда 1905 г.: любая встреча с объектом желания является «восстановлением отношений и находкой утраченного».
Переписка Фрейда с Сабиной Шпильрейн становилась все более дружеской до мере того, как отношения между нею и Юнгом ухудшались. В 1912 г. Фрейд поздравляет ее с замужеством и добавляет: «По моему мнению, это означает, что Вы наполовину выздоровели от невротической зависимости от Юнга». В своем письме Сабина Шпильрейн попросила Фрейда провести с ней анализ, и ответ Фрейда еще больше проясняет его мысли об отношениях между трансферентной любовью и любовью реальной. Фрейд пишет ей: «Мы договорились, что вы сообщите мне до 1 октября, имеете ли вы все еще намерение искоренить в себе тирана, придя ко мне на анализ. Сегодня я хотел бы сказать вам несколько слов по поводу этого решения. Я думаю, что человек, о котором вы так хорошо говорите, также имеет свои права; было бы очень вредно возобновлять анализ так быстро после свадьбы. Позвольте ему попытаться привязать вас к себе и помочь вам забыть о ваших старых мечтах. Только остатки, которые не удается прояснить, являются побудительной причиной к психоанализу».
Это письмо ясно говорит: Фрейд действительно желает предоставить Сабине средства излечить свои раны, давая шанс молодому мужу и их будущему ребенку помочь ей, и не желает преждевременного вмешательства психоанализа.
Элма и Ференци
Я перехожу к третьей известной любви в истории психоанализа. Из первого тома переписки Фрейда и Ференци мы узнаем о другой уникальной истории любви. Как и многие любовные истории, последняя также является запретной любовью, результатом табу, созданного психоанализом в отношениях между аналитиком и пациентом.
В 1904 г. Ференци вступает в любовные отношения с Жизеллой Палош (которая старше его на 10 лет), расставшейся со своим мужем, но не разведенной, матерью двух дочерей. 14 июля 1911 г. Ференци сообщает Фрейду, что он согласился вести анализ с дочерью Жизеллы Элмой. В то время не было запрета принимать на анализ членов семьи (как известно, Фрейд сам проводил анализ со своей дочерью Анной). Ференци пишет следующее: «Я решил вести анализ Элмы, так как ситуация стала невыносимой. На данный момент все идет хорошо и результаты положительные. Разумеется, она говорит обо мне больше, чем другие пациенты, но такое положение не должно стать абсолютным препятствием... И, конечно, я ищу и нахожу за этими заявлениями самые естественные вытесненные влечения».
Еще не было обнаружено, что перенос полезен только до тех пор, пока аналитик остается фигурой фантазма, и Ференци находился в состоянии борьбы с этой проблемой. Отметим, тем не менее, что он использовал термин «абсолютное препятствие» и думал, что речь идет об одном из них.
Шесть дней спустя Фрейд ему отвечает: «Я вам желаю всевозможных успехов в вашем новом предприятии с мадемуазель Элмой, но, разумеется, у меня есть опасение, что в первое время все пойдет хорошо, а потом — наоборот. В это время не выдавайте слишком много своих секретов в приступах доброты».
Мы узнаем позже, что один из его секретов, который Элма не должна была знать, состоял в том, что ее мать и Ференци были любовниками.